PhilosofFine

Не прибегая к помощи трансцендентных (сверхъестественных) сил, Радищев пытается на протяжении многих страниц своего трактата показать "натуральное шествие природы" от низших организмов до мыслящего мозга. Правда, такая попытка носит у него характер гипотезы. Превратить ее в научную теорию, т. е. исчерпывающим образом доказать ее, можно, по мнению Радищева, лишь в том случае, если наука в качестве первого шага сумеет превратить неорганическое вещество в органическое. А это дело будущего.

Стремление наметить контуры немеханического взаимосоотношения части и целого позволила Радищеву избежать тупиков дуализма и представить человека в виде сложного единства, живой совокупности разнородных начал. Именно анализ взаимосвязи составных элементов "сложения" человека убеждает Радищева в том, что "качества, приписанные духу и вещественности, в нем находятся совокупны".

Единство человека с окружающей природой состоит, по мнению Радищева, как раз в том, что он, подобно животным, растениям и даже минералам, представляет собой некую совокупность частей, что он - результат, "венец сложений вещественных" и именно поэтому "единоутробный сродственник, брат всему на земле живущему". Иными словами, известное тождество человека с природой проявляется в самом принципе "организации" и в наличии "мертвых", "вещественных" слагаемых его органической жизни. Радищев подчеркивает именно момент "родства", "единоутробность" человека и природы, т. е. в тенденции эволюционную выводимость человека из природного целого.

Радищев намечает разработку своего рода комплексного подхода в изучении человека, четко выделяя при этом три способа анализа: первый, который можно было бы назвать предметным, состоит в рассмотрении человека как данности, уже сформированной, в отвлечении от изменчивости его реального бытия; второй - функциональный, включающий исследование деятельности человека в природе и обществе (этот подход Радищев связывал с изучением структуры целого: "Осмотрев человека во внешности его и внутренности, посмотрим, каковы суть действия его сложения"); и, наконец, своеобразный историко-генетический способ, т. е. анализ этапов жизни человека (рождение, становление, смерть) в целях прогноза его будущего (что будет после его смерти?).

Важнейшей функцией человека Радищев считал познание: "Человек имеет силу быть о вещах сведому. Следует, что он имеет силу познания, которая может существовать и тогда, когда человек не познает. Следует, что бытие вещей независимо от силы познания о них и существует по себе".

Изучая теоретико-познавательные воззрения Гельвеция, Радищев писал в "Дневнике одной недели", что у французского мыслителя к деятельности и показаниям чувств полностью сводятся все, даже "превыспреннейшие" способности мышления: умозаключение, память, творчество. Такие крайние выводы не могли удовлетворить Радищева, поскольку самостоятельный характер рассудочной деятельности, а также в какой-то мере специфика понятийной формы отражения были для него очевидны. Например, в понятии "колокол", отмечал Радищев, ум сочетает воедино разные данные органов чувств: звук, плотность, зрительную форму и т. д. Радищев соглашается с Гельвецием в том, что отвлеченные понятия, суждения, умозаключения "корень влекут", т. е. в конечном счете происходят от первоначальных ощущений, вызванных воздействием на органы чувств предметов и явлений внешнего мира. Однако полностью свести мышление к ощущению, по его мнению, невозможно. В доказательство этого в трактате "О человеке ." приводятся многочисленные примеры власти души над телом, в частности во время телесных "недугов", рассматривается такое свойство человеческого ума, как внимание, т. е. самопроизвольная направленность сознания на одну определенную идею. "Ничто, по мнению моему, - писал Радищев, - толико не утверждает, что душа есть сила, и сила сама по себе, как могущество ее прилепляться по произволению своему к одной идее. Сие называем вниманием". Таким образом, человеческое познание как одна из важнейших функций сложноорганизованного телесно-духовного целого - человека - само рассматривалось Радищевым как своеобразная целостность, в единстве его рациональных и чувственных форм.

В целях более глубокого постижения особенностей человека Радищев обращается к проблемам его онтогенеза (индивидуального развития). В целом он рассматривает его как эпигенез (цепь последовательных новообразований). Выдвигая различные предположения о "предрождественном" состоянии человека, он вслед за К. Ф. Вольфом указывает, что хотя в половых клетках человек "предживет", но это состояние есть "полуничтожество", лишенное жизни. В отличие от вульгарно-материалистического понимания процесса эмбрионального развития человека Радищев отмечает его противоречивый характер. Уже слияние половых клеток "не может почесться простым или единственно механическим".