PhilosofFine

Но со всяким изначальным учреждением существенным образом связано и некое конечное учреждение [Endstiftung], поставленное в качестве задачи историческому процессу. Оно будет выполнено, если задача достигнет полной и окончательной ясности и тем самым придет к аподиктическому методу, который при каждом шаге в достижении цели открывает простор для новых шагов, характеризуемых как абсолютно правильные, т. е. аподиктические. Философия как бесконечная задача достигла бы тем самым своего аподиктического начала, горизонта дальнейшего аподиктического проведения. (Конечно, было бы в корне неверно подменять проступающий здесь более принципиальный смысл аподиктического его обычным смыслом, заимствованным в традиционной математике.)

Нужно, однако, предостеречь от одного недоразумения. В истории каждый философ осуществляет свои самоосмысления, ведет свои беседы с современными ему философами и философами прошлого. Он высказывается обо всем этом, фиксирует в таких разбирательствах свою собственную позицию и тем достигает понимания собственных действий, да и выдвигаемые им теории рождаются у него в сознании того, что он хочет достичь этого самопонимания.

Но сколь бы тщательно мы в ходе исторического исследования ни изучали такие «самоинтерпретации» (будь то даже самоинтерпретация целого ряда философов), из них мы еще ничего не узнаём о том, чего в конце концов «хотелось» всем этим философам в скрытом единстве интенцио-нальной внутренней сферы, каковое только и составляет единство истории. Это обнаруживается только в конечном учреждении, только из него может открыться единая направленность всех философий и философов, и только благодаря ему можно получить то освещение, в котором мы понимаем мыслителей прошлого так, как сами они никогда не могли бы себя понять.

Отсюда становится ясно, что своеобразная истина такого «телеологического рассмотрения истории» никогда не может быть решительно опровергнута цитатами из документальных «свидетельств», в которых философы прошлого свидетельствуют о себе самих; она удостоверяется только очевидностью общего критического обзора, который за «историческими фактами» задокументированных философем и их кажущегося противостояния или сосуществования позволяет увидеть проблеск наполненной смыслом финальной гармонии.