PhilosofFine

Наряду с "философией разума", включающей сторонников научно-материалистического и деистического мировоззрения, и "философией веры", к которой можно отнести движение масонов, пытавшихся создать новую универсальную веру, способную помочь человеку достичь личного нравственного совершенства, быть может, менее заметным и ярким, но все же достаточно влиятельным направлением в русской общественной мысли XVIII в. нужно признать "философию чувства". Сформировавшись под опосредованным влиянием идей Ж.-Ж. Руссо, к концу века это течение восприняло также идеологию западного сентиментализма, отдающего первенство среди всех способностей человека не разуму, а чувству.

Представление о естественной доброте человека, характерное для идеологии Просвещения, получило здесь важное уточнение: "естественный" человек есть человек, сохранивший природную наивность и простоту своих чувственных проявлений, среди которых наиболее важным и ценным является чувство сострадания к ближним и страстное желание помочь им в их бедах и несчастьях. В развитом общественном состоянии человек очень часто теряет эти естественные качества, их вытесняет корыстный расчет, эгоизм и формальная законность, искажающая отношения людей, не считающаяся в своем применении с их глубокими личными чувствами. В связи с этим представители указанного направления особое внимание уделяли критике современного общества, и велась эта критика с позиций теории естественного права; в ней предполагалось неотчуждаемое равенство людей, их естественное, данное от рождения право на личную свободу и независимость от угнетения. Именно в рамках этого направления формируются первые русские социально-политические утопии, проекты идеального общества, которое должно обеспечить свободу и возможность гармоничного развития для каждой личности. Здесь же находятся отдаленные истоки того политического радикализма, который, нарастая в течение всего последующего столетия, в конце концов привел Россию к революционным потрясениям, к уничтожению самодержавной государственности, так и не сумевшей естественным, эволюционным образом продвинуться по пути реформ.

Для русской версии "руссоизма" в гораздо меньшей степени, чем для его французского прообраза, было характерно противопоставление природного человека и человека общественного, "испорченного" цивилизацией; общество и цивилизация не рассматривались как непременные источники зла и несовершенства в человеческих отношениях. Речь шла здесь в основном об искажении в реальном обществе тех естественных законов общежития людей, которые при их правильном воплощении не только не препятствуют раскрытию природной доброты и "благородной чувствительности" человека, но и способствуют этому раскрытию. То идеальное общество, о котором мечтали русские мыслители, должно быть построено на основе разумного постижения природы человека, на основе естественных законов человеческого бытия, полагающих равенство людей в свободе и в стремлении к благу для себя и для всех. Несомненно, что социально-политический утопизм XVIII в., обосновывающий возможность построения совершенного общества, и наследовавший ему утопизм XIX в. были отражением, своего рода секулярной версией того метафизического утопизма, о котором мы уже не раз говорили выше и который предполагал возможность радикального преображения к совершенству всего земного бытия человека и мира.

Необходимо отметить, что "философия чувства" в сравнении с "философией разума" и "философией веры" в гораздо меньшей степени может быть охарактеризована как ясно очерченное философское направление. Здесь уместнее говорить об общей тенденции, присущей многим русским мыслителям, причем даже тем, которые принадлежали к двум другим направлениям. Первое яркое проявление этой тенденции можно найти в ранней творческой и издательской деятельности Н. Новикова (до его присоединения к масонскому движению), давшего пример последовательной критики крепостничества. Она же проступает в творчестве князя Михаила Щербатова (1733-1790), создавшего капитальный исторический труд "История российская от древнейших времен" (1770-1791) и яркую социально-политическую утопию "Путешествие в землю Офирскую".