PhilosofFine

Если мы последуем теперь по отходящим от Декарта линиям развития, то одна из них, «рационалистическая», через Мальбранша, Спинозу, Лейбница и вольфову школу ведет к Канту, т. е. к поворотному пункту. В ней энергично проявляется и развертывается в обширные системы дух нового рационализма, привитый Декартом. Здесь, таким образом, господствует убеждение в том, что методом «mos geometricus» может быть осуществлено абсолютно обоснованное, универсальное познание мира, мыслимого как трансцендентное «по-себе-бытие» [«An-sich»]. Именно против этого убеждения, против такого расширения новой науки, когда она проникает в «трансцендентное», а в конце концов, и против самого трансцендентного выступает английский эмпиризм,— хотя и он в значительной мере определен Декартом. Но эмпиризм представляет собой реакцию того же рода, что и реакция античного скептицизма на современные ему системы рациональной философии. Новый скептический эмпиризм начинается уже с Гоббса. Но для нас — в силу огромного влияния на последующую психологию и теорию познания — больший интерес представляет критика рассудка у Локка и ее ближайшее развитие у Беркли и Юма. Эта линия развития особенно важна потому, что она составляет существенный отрезок исторического пути, на котором психологически искаженный трансцендентализм Декарта (если нам теперь будет позволено так называть его оригинальный поворот к ego), развертывая свои следствия, старается пробиться к осознанию своей несостоятельности, а отсюда — к более подлинному трансцендентализму, в большей мере сознающему свой истинный смысл. Первым и исторически наиболее важным было здесь саморазоблачение эмпиристского психологизма (в его сенсуалистски-натуралистическом выражении), представлявшегося невыносимо абсурдным.