PhilosofFine

Таким образом, универсальной формой причинности является творческая причинность духовных существ - человеческих личностей. Лопатин подчеркивает, что творческий характер духовного бытия личности проявляется в любом его элементе - от элементарных ощущений и восприятий до порывов художественной фантазии. По отношению к высшим проявлениям духа этот тезис очевиден и никем серьезно не оспаривается, поэтому Лопатин особое внимание уделяет его обоснованию по отношению к низшим формам духовной жизни. Лопатин категорически отвергает физическую модель восприятия, в которой полагается, что чувственные образы есть итог сложного физического процесса взаимодействия атомов воспринимаемого объекта и атомов, составляющих чувственный аппарат человека. Элементарное ощущение в этом случае должно было бы интерпретироваться как некое "колебание" атомов нашего тела. Но в своем "внутреннем" проявлении элементы восприятия (например, ощущение конкретного цветного пятна) являются абсолютно самобытными феноменами, ничего общего не имеющими с указанным "атомным" механизмом. Их самобытность делает невозможным рациональное, логическое определение их непосредственного бытия. Например, утверждает Лопатин, не существует никакого логического," всеобщего и общезначимого, способа, каким можно было бы задать отличие ощущения зеленого цветового пятна от красного.

В связи с этим в акте восприятия мы должны мыслить наше сознание не пассивным "проводником" внешних воздействий, а творческой силой, которая, откликаясь на внешние воздействия, порождает неповторимые феномены, выражающие ее собственную сущность. И чем более сложными являются феномены душевной жизни, тем более ясно и осмыслено выступает их творческая природа, выражающая творческую природу человеческого духа: " .сознание, по всему своему существу, есть акт творческий; всякий раз, когда мы сознаем что-нибудь, чего прежде не сознавали, в нас происходит некоторое творческое действие, - новое, какого прежде не было". При этом Лопатин подчеркивает бесконечность творческой энергии личности: "Понятие личности не исключает бесконечности - напротив, неизбежно подразумевает ее. Смысл личного бытия только в том и лежит, что конкретные формы бесконечного творчества могут быть бесконечно разнообразны".

Здесь важнейшей проблемой становится описание метафизической сущности человеческой личности, проявляющейся на всех уровнях ее "внутреннего" бытия. Однако прежде чем говорить об этом, рассмотрим, как Лопатин объясняет важнейшее свойство душевной жизни, непосредственно связанное с ее творческой природой, - ее временной характер. Лопатин признает абсолютно фундаментальную роль времени в структуре личности, поскольку без него невозможно понять и обосновать значение творчества. Он категорически возражает против тех метафизических систем, которые полагают время только вторичной характеристикой, неприменимой к истинному бытию (так считал, например, Спиноза, близок к этому был и Кант). Признание существенного значения времени для понимания бытия нашего духа заставляет Лопатина с особым вниманием отнестись к его метафизическому анализу. И в этом анализе выявляется глубокая парадоксальность времени.

"Время, - пишет Лопатин, - действительно лишь настолько, насколько нереально все, что его составляет, и если б, наоборот, его составные части получили реальность, оно потеряло бы всякую действительность". Чтобы понять смысл этого высказывания, заметим, что согласно воззрениям Лопатина время есть определение, применимое в собственном смысле только к состояниям человеческого сознания; в своей метафизической сущности время есть акт творчества, в котором происходит замещение одного состояния души (сознания) другим ее состоянием. Если бы эти последовательно творимые состояния были даны сразу все вместе, содержание указанного акта полностью испарилось бы, и, значит, исчезло бы время как наглядное выражение этого акта. Таким образом, недействительность прошедших и будущих состояний души является непременным условием действительности времени, которая тождественна действительности творческой активности личности, ее способности творить новые состояния.

Выявленная особенность метафизической сущности времени, выражающей метафизическую сущность самой творящей души, составляет только одну сторону этой последней сущности. Если бы дело было только в том, что прошлые и будущие состояния души нереальны, а реально только творимое состояние, конституирующее настоящее, то сознание постоянно пребывало бы только в этом творимом "теперь" и не знало бы ничего о своем прошлом и будущем. Анализ, проводимый Лопатиным, показывает, что даже акт фиксации какого-либо элементарного факта сознания (например, в суждении: "я вижу красное пятно") становится невозможным, если предполагать, что сознание всегда находится только в реальном "теперь", а всё, что "было" и "будет", полностью нереально и никаким образом не сосуществует с "теперь"; "всё, что мы знаем о природе нашей чувственной восприимчивости, заставляет утверждать с полною уверенностью, что если б в нас в самом деле промелькнуло ощущение, продолжавшееся один бесконечно малый, совершенно неделимый момент времени, мы бы его совсем и никогда не заметили . Чтобы какой-нибудь психический феномен был усвоен нашим сознанием, необходимо, чтобы он действительно длился, т. е. состоял из ряда моментов, исключающих друг друга". Это вновь ведет нас к выводу, что каждый факт сознания представляет собой творческий акт, в котором осуществляется синтез множества моментов времени, синтез прошлого, настоящего и будущего. Но это неизбежно означает, что душа не только растворена во времени, но и господствует над временем; помимо того, что ей присуща характеристика временности, она обладает и характером сверхвременности. При этом Лопатин подчеркивает, что "сверхвременность" есть нечто совершенно иное, чем "вневременность" или "безвременность". Последнее означает абсолютную непричастность души времени, приписывание же ей качества сверхвременности подразумевает совсем другое: душа причастна времени, но таким образом, что время является ее "внутренней" характеристикой, над которой она "возвышается" как нечто целостное и единое.