PhilosofFine

Согласно Ленину, "исчезновение материи" - это всего лишь очередной миф идеалистической философии; исчезает не материя, а существующий предел наших знаний о материи, исчезают такие ее свойства, которые раньше казались абсолютными, неизменными. В материи всегда сохраняется некая постоянная константа, не колеблемая никакими открытиями в науке. Эта константа не онтологического, а гносеологического характера: " .единственное "свойство" материи, с признанием которого связан философский материализм, есть свойство быть объективной реальностью, существовать вне нашего сознания". Ленина не смущало то, что свойство объективности касалось не сущности вещей самих по себе, а только их отношения к сознанию, ощущениям. Ему важно было другое: если сущность, или субстанция материи относительна, релятивна, то ее независимость от человеческого сознания вечна и неизменна. Материя вновь обретала отторгнутый от нее ранее физикой атрибут абсолютности, освобождаясь заодно от каких бы то ни было колебаний и тенденций в научном познании. Налицо была предпосылка догматизации материализма, превращения его в чисто идеологический инструментарий.

На основе гносеологического критерия Ленин подходил и к разработке диалектики. В отличие от Плеханова, трактовавшего диалектику в аспекте "скачкообразного" развития, беря ее как "сумму примеров" ("то же у Энгельса", добавлял Ленин), он видел в ней прежде всего "закон познания (и закон объективного мира)". Плеханов, отмечал Ленин, не обратил внимания на то, что "диалектика и есть теория познания (Гегеля и) марксизма", а стало быть, философского материализма. Однако Ленин учитывал полемику вокруг гегелевского метода в социал-демократическом движении. "Логику Гегеля, - писал он, - нельзя принимать в данном виде; нельзя брать как данное. Из нее надо выбрать логические (гносеологические) оттенки, очистив от Ideenmystik: это большая работа". Для Ленина это означало - "читать Гегеля материалистически", т.е. выкидывая "большей частью боженьку, абсолют, чистую идею etc.". В результате оставалась сугубо прагматическая гносеологическая схема:

а) Диалектика есть "правильное отражение вечного развития мира", т.е. такое отражение, которое показывает, "как могут и как бывают (становятся) тождественными противоположности".

б) В человеческом сознании "отдельные стороны движения" фиксируются в форме понятий ("конечно, минус боженька и абсолют"). Понятия столь же подвижны, изменчивы, как и сам мир; соответственно, и на них распространяется принцип тождества противоположностей.

в) Истинность понятий (=знаний) доказывается практикой, которая "выше (теоретического) познания, ибо имеет не только достоинство всеобщности, но и непосредственной действительности".

В данной схеме существенным было то, что совпадение, тождество противоположностей бралось в качестве "ядра диалектики". Для Ленина это имело вполне конкретное идеологическое значение: ведь если начальная стадия развития совпадает с конечной, завершающей, то не так-то трудно предвидеть будущее! Логика Ленина здесь полностью совпадала с логикой Чернышевского; как-никак он имел "глубокое влияние . на Ленина" [Я.К. Крупская].

В то же время бросается в глаза явно противоречащее принципу совпадения, тождества противоположностей утверждение Ленина о примате практики над теорией. Практика не может обладать всеобщностью по отношению к теории: она слишком субъективна, ограничена сферой деятельностного существования. Поэтому именно в теории снимается односторонность практического, опытно-эмпирического сознания и дается целостное знание объективного бытия. Апелляция к практике как критерию истины стала едва ли не главной причиной дефилософизации, а затем и деантропологизации большевизма, достигшей фатальной черты в сталинизме.

3. И.В. Сталин (1879-1953). Канонизация ленинизма всецело соответствовала политическим устремлениям Сталина, которому и принадлежал сам термин "ленинизм". Этим он отсекал все другие направления большевизма, в особенности связанные с именами Богданова и Троцкого. Сталин не только интернационализировал ленинизм, провозгласив его "марксизмом эпохи империализма и пролетарской революции", но и объявил его "новым видом" диалектического материализма, намного превосходящим все другие философские системы. Сущность ленинизма он сводил к двум основным моментам: во-первых, к учению о роли "авангарда", т.е. партии в политическом движении; во-вторых, к теории пролетарской революции. Значение авангарда обусловливалось тем, что "отмирание старого и нарастание нового" (так представлял себе Сталин "закон развития") совершается не вследствие "преднамеренной, сознательной деятельности людей, а стихийно, бессознательно, независимо от воли людей". Это происходит оттого, что люди не свободны в выборе того или иного способа производства; их общественное бытие детерминируется предшествующим строем жизни. Даже улучшая орудия производства, они "не сознают, не понимают и не задумываются" над всеми последствиями своих действий, добиваясь лишь "непосредственной, осязаемой выгоды для себя". Авангард оказывался как бы мозгом, сознанием масс, без руководства которого невозможно построение социализма.