PhilosofFine

К своей метафизической концепции, выстроенной на основе тех же самых идей, которые разрабатывали А. Козлов и Л. Лопатин, Лосский подходит, отталкиваясь от гносеологии интуитивизма. Исходным пунктом его рассуждений является противопоставление неорганического и органического мировоззрения.

Пытаясь понять окружающее бытие, мы неизбежно приходим к идее единства мира. Однако это единство можно понимать по-разному. Можно считать, что отдельные элементы бытия являются первичными и самостоятельными, а мировое целое есть нечто вторичное, возникающее из внешних отношений элементов. Такой подход приводит к неорганическому мировоззрению. Но можно, наоборот, полагать, что независимым, исходным является целое, а части этого целого и элементы в нем порождены целым, "происходят" из него. Такое мировоззрение, отдающее приоритет целому, Лосский называет органическим.

Исследуя принципы, на которых основаны эти типы мировоззрения, Лосский приходит к выводу, что органическое мировоззрение обладает очевидным превосходством над неорганическим, что последнее вообще не может быть проведено последовательно, без противоречий. Любая попытка мыслить части и элементы бытия неизбежно предполагает явное или неявное представление о бытии в целом; любой поклонник неорганического мировоззрения, утверждает Лосский, при достаточном внимании к своим собственным рассуждениям неизбежно заметит, "что даже и в то время, как он на словах отрицал органическое строение мира, он на деле в каждом своем суждении тихомолком руководился созерцанием целости мира, по крайней мере, в образе пространственного единства его".

Однако, приняв органическое мировоззрение, мы сталкиваемся с принципиальным вопросом: в какой форме дано целое мира? Раздробленность и многообразие мирового бытия очевидно, а вот его органическая целостность требует определенного обоснования и разъяснения. Непосредственным проявлением целостности бытия Лосский считает наличие отношений между отдельными его элементами. Идея первичности целого перед частями заставляет нас в рамках органического мировоззрения признать отношения обладающими более высоким онтологическим статусом, чем элементы, связываемые этими отношениями. Если сами элементы, вступающие в отношения, принадлежат пространству и времени и являются реальными, то отношения, возвышаясь над элементами, возвышаются и над пространством и временем, являются идеальными и представляют собой наиболее явную часть идеального бытия. Называя отношения отвлеченно-идеальным бытием, Лосский признает их несамостоятельными, происходящими, в свою очередь, от какого-то более высокого (в онтологическом смысле) начала. Чтобы пояснить, что это за начало, Лосский обращает внимание на то, что наиболее простой и наглядный образец единства какого-то набора элементов в нашем опыте дает акт созерцания субъекта. "В самом деле, - пишет он, - единство, кажущееся столь загадочным, если приписать его самому материальному миру, становится очевидным и как бы не требующим дальнейших пояснений, если рассматривать предмет как мысль субъекта, передо мною раскидистый дуб, как бы много ни было у него ветвей, как бы ни было разнообразно их положение в пространстве, кажется само собою понятным, что они составляют единый предмет моего созерцания, в котором верх и низ, передний и задний план собраны в одно целое".

Отметим, что этот ход мысли очень похож на тот, который привел Козлова к полаганию субстанциальности "я" и к представлению о первичности субстанции "я" по отношению ко всем прочим формам бытия. Нетрудно также увидеть здесь сходство с рассуждениями Вл. Соловьева о различии "бытия" и "сущего" и о приоритете сущего (как абсолютной целостности и начала бытия) над определенным и раздробленным бытием. Однако из этих двух существенно различных направлений развития одной и той же идеи Лосский сознательно выбирает то, в котором двигались Козлов и Лопатин; он полагает в качестве центра своей метафизической системы понятие субстанции. Созерцание только потому дает наглядный и универсальный пример единства многообразного, что оно является функцией, деятельностью созерцающего субъекта, возвышающегося в своем бытии над пространством и временем, точно так же как и над "погруженным" в них раздробленным бытием. Будучи причиной, активным источником всех своих проявлений в пространстве и времени, этот субъект есть конкретно-идеальное бытие, целостное и независимое существо, или, в терминологии Лосского, субстанциальный деятель.