PhilosofFine

Пожалуй, наиболее оригинальной частью всей метафизической концепции Лосского оказывается та, где описывается "царство вражды", реальный пространственно-временной мир. В этой части Лосский наиболее последовательно и творчески развивает представления Козлова и Лопатина. Вспомним один из принципиальных моментов метафизической концепции Лопатина (см. раздел 7.3). Утверждая, что субстанция имманентна своим проявлениям, Лопатин задает совершенно определенную методологию метафизического описания субстанций и их деятельности: мы должны, отталкиваясь от форм и законов мира явлений, идти к пониманию структуры деятельности субстанции; и, наоборот, описание деятельности субстанций должно демонстрировать, почему она "является" в материальном мире именно через такие его формы и закономерности. Только такая методология способна наполнить реальным содержанием тезис об имманентности субстанции своим проявлениям. Сам Лопатин не сумел пойти по этому пути, его суждения о связи мира субстанций и мира явлений, скорее, свидетельствуют в пользу представления о трансцендентности субстанций. У Лосского же мы находим достаточно ясное и последовательное применение этой методологии.

Поскольку важнейшими характеристиками нашего мира являются реальные, "несовершенные" пространство и время, именно описание их "возникновения" и их структуры имеет первостепенное значение для концепции Лосского. Нужно признать, что он очень логично и естественно объясняет эти характеристики на основе главного принципа, описывающего деятельность "отпавших" субстанций, - самоутверждение через эгоистическое обособление от Бога. Как пишет Лосский, "всякий член царства вражды сам стремится стать Абсолютным и хочет сам от себя создать абсолютную полноту жизни. Все действия, предпринимаемые для этой цели, не только не достигают ее, но и вообще удаляют от абсолютности, поэтому член царства вражды всегда не удовлетворен своею деятельностью и принужден сполна или отчасти вступать на путь новых деятельностей, противоположных старому пути и тем не менее принадлежащих субъекту в том же самом отношении; такое совмещение в одном субъекте двух противоположных деятельностей в одном и том же отношении возможно не иначе, как путем отмены первоначальной деятельности, перехода ее в область прошлого, т. е. путем смерти ее. Здесь логические противоположности, сталкиваясь друг с другом в одном и том же отношении, приводят не к богатству и разнообразию жизни, а к самоотрицанию. Итак, царству вражды присущ низший тип времени - положительно-отрицательное время, в котором движение вперед и, следовательно, сохранение жизни возможно не иначе как посредством смерти старого". Время и пространство являются теми формами, в которых реализуется действие субстанций, осуществляемое по закону противоборствующей противоположности и в соответствии с "принципом смерти", вытеснения одного действия и состояния другими. Расстояние, разделяющее две точки пространства, - это выражение несогласованности и отталкивания действий субстанций (которые сами имеют непространственный характер), причем чем больше это отталкивание, тем больше расстояние между соответствующими точками, выступающими как пространственные центры явления в мире действий субстанций (или даже одной субстанции, осуществляющей несовместимые и противоборствующие действия).

Однако и противоборствуя друг с другом, действия субстанций не могут не сохранять относительного единства без которого не было бы даже общей сферы приложения противоборствующих сил. Это относительное единство также проявляется в структуре и в характере законов физического мира: "Если каждая особь стремится сохранить связь с остальными, хотя бы для подчинения их себе, то должно, существовать, кроме взаимного отталкивания, также и взаимное притяжение их; отталкивание образует более или менее ограниченную сферу непроницаемости, но в конце концов оно уравновешивается притяжением, которое исключает возможность бесконечного удаления друг от друга материальных частиц в пространстве". Но наиболее простой и одновременно наиболее явный уровень проявления общности и единства субстанций и их деятельностей выражен в целостности и связности самих структур пространства и времени. "В действительности мировое пространство может быть не иначе как целым, и каждый деятель совершает те или иные пространственные действия (например, притяжения согласно закону тяготения), простирающееся на весь мир, так что эта форма есть общий тождественный способ действования всех деятелей вместе, и пространство, реализуемое этим общим способом действия, есть единая тождественная для всех мировая форма. То же самое следует сказать и о времени". Более высокий и содержательный уровень проявления единства деятелей - это идеальные отношения, идеальные формы, которые уже упоминались выше под именем отвлеченно-идеального бытия. Теперь элементы этого бытия можно определить как "способы действования субстанциального деятеля". Именно поэтому они обладают характером общности, не имеют пространственного и временнбго определения и одновременно присущи множеству пространственно-временных вещей и явлений. В своей совокупности эти "способы действования" составляют единство, подобное единству мира идей в философии Платона, Лосский называет его Отвлеченным Логосом. Этот Отвлеченный Логос оказывается самым полным отражением в мире противоборствующих субстанций и в мире их пространственно-временных проявлений того абсолютного органического единства, которое реализовано в Царстве Божием. В связи с этим само Царство Божие теперь можно назвать Конкретным Логосом, кроме того, Лосский называет его Софией. При этом он категорически отвергает представление Соловьева о том, что "отпадение" мира от Бога было результатом свободного деяния Софии; у него София - это конкретная целостность субстанций, сохранивших свое единство с Богом, а "падшие" субстанции находятся как раз вне этого единства, вне Софии. София в его философии остается высшим идеалом для нашего мира, а мир идей, идеальных форм (Отвлеченный Логос) - как бы образцом для каждого акта деятельности субстанций, как бы совокупностью норм поведения для каждого деятеля.