PhilosofFine

Творение мира оказывается в своей сущности актом самотворения Бога в чуждой ему сфере ничто. "Самотворение Бога, - пишет Карсавин, - для того чтобы быть таковым, должно быть Его вольным самоопределением, т. е. самоограничением и самооконечиванием Абсолюта, ибо только при этом условии Богоявление отлично от Богобы-тия. И вот это-то Богоявление, а лучше сказать - Богостановление, и есть творение конечного и относительного нечто, сущего только самоопределившим Себя Богом и в Боге, а с отшествием Бога прекращающегося в своем условном бытии. Как иное качественно, это нечто - ничто, и все же оно не ничто, а, будучи тождественным Богу и отражая в себе Бога, численно или сущностно от Бога отлично".

Описанная схема отношений Бога и тварного мира (твари), которую Карсавин считает третьей, наряду с пантеизмом и дуализмом, версией религиозной онтологии, является одним из краеугольных камней всей философской постройки. Ниже мы рассмотрим, как уже в первых своих сочинениях Карсавин углубляет и конкретизирует ее. Однако прежде необходимо сделать несколько общих замечаний.

Во-первых, здесь сразу же напрашивается сравнение исходного принципа системы Карсавина и соответствующих принципов, положенных в основу онтологических систем близких ему философов - С. Франка и М. Хайдеггера. Франк, как мы помним (см. раздел 13.5), отвергал онтологическую реальность ничто и развивал концепцию Абсолюта-всеединства, в которой относительное бытие есть все-таки бытие и, значит, определимо только как самоограничение абсолютного внутри самого абсолютного. Эта позиция приводит к достаточно стройной онтологии, которая неизбежно тяготеет к пантеизму. Однако она оказывается бессильной естественным образом объяснить зло и борьбу человека со злом, за свое совершенство. Система Карсавина в этом смысле представляет другой крайний вариант проведения концепции всеединства. Ничто здесь признается неким онтологическим "пространством", в которое Абсолют может внедрять себя, трансцендируя из себя самого. Нетрудно видеть, что эта онтологическая схема буквально совпадает с той, что лежит в основе фундаментальной онтологии Хайдеггера. По сути, то "Богоявление", или "самотворение Бога", о котором говорит Карсавин, - это и есть хайдегтеровское экзистирование, которое задает особое сущее - Dasein, "присутствие". "Не я существую, - утверждает Карсавин, - само бытие во мне существует. Не я становлюсь благим - Всеединое Благо само себя во мне актуализирует". Тварный мир у Карсавина предстает как система несовершенных эмпирических личностей, реализующих свое бытие в пространстве и времени. Это придает карсавинской идее "Богоявления в ничто" еще большее сходство с онтологией Хайдеггера, где экзисти-рование бытия в ничто определяет смысл конечного человеческого бытия. На первый взгляд кажется, что принципиальное различие между системами Карсавина и Хайдеггера состоит в том, что у первого бытие есть Бог и Абсолют, в то время как у второго бытие само по себе есть скорее тайна и бездна, и термины "абсолютное", "всеединое", "божественное" к нему применить невозможно. Однако на деле это различие оказывается не столь уж существенным. Развитие исходных принципов системы с неизбежностью приводит Карсавина к тому, что "реальным" Абсолютом у него оказывается система эмпирических личностей, а Бог оказывается некоторым идеальным пределом человеческого становления, "усовершения".