PhilosofFine

Наиболее естественный путь к пониманию того, что есть Перво-сущность, Лосев намечает в незавершенной и остававшейся не опубликованной вплоть до наших дней работе "Сáмое са;мó". Рассматривая обычную вещь, Лосев противопоставляет смысл вещи ее проявлениям в своих отдельных свойствах. Это противопоставление оказывается полностью аналогичным противопоставлению Первосущности ее выражениям в ничто. Вещь, взятая в ее первичном смысле, по Лосеву, есть абсолютная индивидуальность и абсолютная цельность', это означает, что ее невозможно определить через что-то иное, нежели она сама. "Вещь определима только сама из себя - вот постулат абсолютной индивидуальности вещи. Но это значит, что вещь не определима никак . как только мы захотим взять вещь целиком, как только вещь берется нами именно в виде вещи, берется как таковая и определяется сама из себя, а не из иного, как тотчас же прекращается всякое определение вещей, вещь уходит в бездну своей собственной индивидуальности и ускользает от всякого малейшего захвата и обозначения".

Таким образом, все свойства вещи, через которые мы по привычке определяет ее, есть на деле инобытие вещи, искаженное, неистинное отражение ее глубокого, подлинного смысла в ничто; она сама, в своем исчерпывающем смысле, всегда остается в виде некоторой тайны, неизъяснимой "бездны" - одновременно и выражаемой в ясно различимых свойствах, и остающейся вне их (это и есть диалектика взаимодействия Первосущности с ничто). #34;Апофатическую" сущность вещи, ее полный невыразимый смысл, Лосев и обозначает термином "сáмое самó". Акт познания оказывается диалектическим процессом, двумя сторонами которого являются непосредственное, интуитивное усмотрение мистической сущности вещи (самого самого) и ее рационального освоения через конечные свойства, понимаемые как выражение указанной мистической сущности в ничто. Здесь Лосев приходит к некоему варианту интуитивистской гносеологии, чрезвычайно похожему на соответствующие варианты, созданные его старшими современниками; особенно явные параллели напрашиваются здесь по отношению к гносеологии С. Франка (см. раздел 13.3). Интересно, что наиболее наглядным примером акта интуитивного постижения мистической сущности (абсолютно индивидуальной и абсолютно целостной) у Лосева выступает постижение чужой личности; в этом моменте его интуитивистская концепция непосредственно смыкается с "этическим" интуитивизмом Ильина (см. раздел 15.1).

Каждая вещь, как эмпирическая реальность, как факт конечного бытия, есть выражение, "явление" самого самого в ничто; по-другому Лосев называет этот процесс интерпретацией и символизацией самого самого, апофатической сущности, абсолютной самости вещи. Но всю совокупность вещей также можно рассматривать в качестве самобытной, индивидуальной вещи, также обладающей абсолютной сущностью; это и есть сама Первосущность, в которую входят отдельные самости вещей.

В результате Лосев приходит к следующему тезису: "Все существующее(логика с ее категориями, природа с ее вещами и организмами, история с ее людьми и их жизнью, космос со всей его судьбой) есть только символы сáмого самогó, или абсолютной самости, т. е. только одни символы абсолютной самости и существуют". В этом моменте наиболее ясно выступает "платоническая" составляющая философии Лосева, вместе с ее главной негативной чертой - отрицанием существенного значения личности в акте творчества. "Всякая становящаяся вещь и весь человек с его свободной духовной деятельностью есть не что иное, как момент, выражение, излияние, действие и проч. только абсолютной самости. И поэтому, как бы капризен ни был человек в установлении тех или иных интерпретаций, все же сам-то он есть не более как та или иная интерпретация абсолютной самости. Интерпретирующая деятельность человека условна, шатка, гипотетична, капризна, но она есть отражение абсолютных энергий самого самого. И в этом - гарантия их осмысленности и правды. Это не значит, что человек не может ошибаться. Но это значит, что человек может не ошибаться. Указанное соотношение с абсолютной самостью есть условие возможности правильных интерпретаций". Не сам человек, как абсолютный центр реальности, осуществляет акт творчества, а "абсолютная самость" творит через него. В понимании творчества Лосев особенно близок к Булгакову и Флоренскому.